при Российском
институте
современного
арбитража
при Российском
институте
современного
арбитража
10 декабря 2019 года Верховный Суд РФ принял долгожданное постановление № 53 «О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража» (Постановление). В рамках данного обзора будут рассмотрены наиболее важные аспекты Постановления, способные оказать влияние на дальнейшее развитие проарбитражного подхода в России.
Большая часть Постановления посвящена компетенции третейских судов. Прежде всего, Верховный Суд установлены критерии спора, который может быть передан на рассмотрение в арбитраж.
Постановление закрепляет презумпцию арбитрабильности всех гражданско-правовых споров, их неарбитрабильность должна быть прямо установлена федеральным законом. Обратная презумпция установлена в отношении дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений: возможность их передачи в арбитраж может быть установлена только законом или международным договором, согласие на обязательность которого было выражено посредством принятия федерального закона.
Отдельное внимание уделено тому, что споры, вытекающие из 44-ФЗ, являются неарбитрабильными лишь до вступления в силу специального федерального закона, устанавливающего порядок определения постоянно действующего арбитражного учреждения, которое вправе администрировать споры из госзакупок (п. 17).
Вторым условием передачи спора в арбитраж является заключенное, действительное и исполнимое арбитражное соглашение. Постановления Пленума содержит «ориентиры», позволяющие выявить потенциальные дефекты арбитражного соглашения.
Одним из условий заключенности арбитражного соглашения является соблюдение требований о письменной форме.
В целом разъяснения ВС РФ повторяют требования, установленные законодательством об арбитраже. Арбитражное соглашение может быть заключено как путем включения в договор в виде арбитражной оговорки, так и в виде отдельного арбитражного соглашения. При этом письменная форма будет соблюдена в случае обмена письмами, телеграммами иными электронными документами и электронными сообщениями, если содержащаяся в них информация будет доступной для последующего использования, а само арбитражное соглашение заключено в соответствии с требованиями закона, предусмотренными для договора, заключаемого путем обмена документами посредством электронной связи.
Арбитражное соглашение может быть заключено также путем обмена процессуальными документами – в том числе иском и отзывом на иск, где одна из сторон заявляет о наличии соглашения, а другая против этого не возражает. ВС РФ дает важное уточнение: такое соглашение распространяется лишь на конкретный спор, в ходе которого оно заключено; последующие споры с участием тех же сторон не охватываются действием такого арбитражного соглашения.
Другим способом заключения арбитражного соглашения может быть отсылка в договоре на документ, содержащий арбитражную оговорку, например, на стандартные условия или типовой договор. Для определения действительной воли сторон на передачу споров в арбитраж, такая ссылка должны однозначно свидетельствовать о распространение условий документа, содержащего арбитражное соглашение, на отношения из договора между сторонами (п. 22).
Наконец, арбитражное соглашение может быть заключено путем присоединения к арбитражной оговорке, содержащейся в уставе организации. Такая арбитражная оговорка в уставе связывает не только само юридическое лицо и его участников, голосовавших за включение арбитражной оговорки, но и любых новых участников юридического лица, которые приобрели акции или доли в его уставном капитале или стали его членами уже после включения арбитражной оговорки в устав. Иное толкование означало бы, что любое изменение состава участников хозяйственного общества уничтожает арбитражную оговорку или, как минимум, требует повторного утверждения устава (п. 23). Это правило согласуется с другим важным разъяснением из п. 25 Постановления, в соответствии с которым арбитражное соглашение распространяется на правопреемников как в случае универсального, так и сингулярного правопреемства.
Наконец, Постановление закрепляет широкий подход к определению круга споров, на которые распространяется арбитражное соглашение, по общему правилу включая в них и деликтные споры, и требования из неосновательного обогащения (п. 21).
В Постановлении впервые проведена четкая граница между понятиями «недействительность» и «неисполнимость» арбитражного соглашения.
Под недействительным арбитражным соглашением подразумевается соглашение, заключенное при наличии порока воли (обман, угроза, насилие), с несоблюдением формы или противоречащее иным императивным требованиям применимого к арбитражному соглашению права (п. 29). В Постановлении подчеркивается, что российский правопорядок допускает заключение альтернативных арбитражных соглашений, предоставляющих право выбора применимой процедуры разрешения спора. При этом альтернативное соглашение может предусматривать право одной стороны предъявить иск в один поименованный в соглашении арбитраж или суд, а второй стороны – в другой арбитраж или суд. Напротив, соглашение о разрешении споров, закрепляющее такое право выбора только за одной стороной договора (диспаритетное соглашение), является недействительным в части лишения другой стороны возможности выбора тех же способов разрешения спора (п. 24).
Неисполнимым считается арбитражное соглашение, из содержания которого невозможно установить прямую волю сторон в отношении выбранной ими процедуры арбитража или которое не может быть исполнено в соответствии с волей сторон. При оценке данного фактора следует исходить из презумпции исполнимости арбитражного соглашения. Представляется, что арбитражное соглашение может быть признано неисполнимым лишь в исключительных случаях, а при наличии сомнений в действительности и исполнимости арбитражного соглашения следует оценивать не только текст арбитражного соглашения, но и иные доказательства, позволяющие установить действительную волю сторон (в том числе предшествующие арбитражному соглашению переговоры и переписку, последующее поведение сторон) (п. 30).
Важное положение содержится в п. 31 Постановления относительно заявления возражений против компетенции третейского суда. В нем прямо указано, что само по себе участие в третейском разбирательстве или предъявление встречного иска не является признанием ответчиком компетенции третейского суда, если он заявил возражения в своем первом заявлении по существу спора. Последствиями несвоевременного заявления возражений против компетенции третейского суда или же неучастия в устных слушаниях при условии надлежащего уведомления является утрата права на возражения в дальнейшем, в том числе, в рамках производства об оспаривании и о принудительном исполнении решения третейского суда.
В разделе 2 Постановления Верховный Суд четко разделил все функции, исполняемые судами в отношении арбитража, на две группы:
При осуществлении всех вышеуказанных функций суд ex officio проверяет, во-первых, возможна ли передача спора на разрешение третейского суда (т. е. относится ли спор к категории арбитрабильных), а также является ли арбитражное соглашение действительным, исполнимым и не утратившим силу.
Кроме того, Постановление содержит подробные разъяснения по вопросу подсудности дел, связанных с осуществлением функций содействия и контроля (п.п. 11-14). С этим связано одно из ключевых для практики пояснений Постановления для целей определения подсудности: под разнообразной терминологией процессуального законодательства (место нахождения третейского суда, место проведения, осуществления третейского разбирательства, место принятия решения третейского суда) понимается именно место арбитража (п. 15).
Раздел 4 Постановления посвящен вопросам выполнения судами функций содействия третейскому разбирательству, а именно: назначение и отвод арбитра, принятие обеспечительных мер и истребование доказательств. Данные функции содействия оказываются в рамках как институционального арбитража, так и арбитража ad hoc (за исключением содействия в истребовании доказательств).
Согласно п. 34 Постановления, содействие в назначении арбитра может быть осуществлено в исключительных случаях, когда состав арбитража не может быть сформирован без участия суда, уже после того, как были соблюдены все предусмотренные законом или соглашением сторон процедуры формирования состава арбитража. Компетентным судом в таком случае является арбитражный суд субъекта Российской Федерации или районный суд, на территории которого проводится соответствующее третейское разбирательство.
Примечательно, что для целей отбора кандидатов в арбитры суд может использовать рекомендованные списки арбитров, которые ведут постоянно действующие арбитражные учреждения. Хотя это напрямую не следует из Постановления, представляется, что в круг полномочий государственного суда при осуществлении данной формы содействия входит не только поиск кандидатуры арбитра с учетом требований арбитражного соглашения, но также запрос согласия кандидата в арбитры выступить в качестве арбитра и предоставление такому кандидату информации о сторонах спора для проверки конфликта интересов.
При этом назначение одного из арбитров судом автоматически не означает, что остальные арбитры назначаются аналогичным способом: напротив, дальнейшее формирование состава арбитража происходит в порядке, предусмотренном соглашением сторон.
Постановление обращает внимание на то, что в рамках институционального арбитража стороны могут своим прямым соглашением исключить возможность назначения арбитра судом, если правила арбитража или соглашение сторон предусматривает иные способы назначения арбитра. Представляется, что данная норма способствует более оперативному формированию состава арбитража, например, с помощью назначающего органа арбитражного учреждения, а также позволяет избежать нарушения одного из принципов арбитража – конфиденциальности.
Другой функцией содействия арбитражному разбирательству является рассмотрение судом заявлений об отводе арбитра. Само по себе право заявить отвод при наличии обоснованных сомнений в беспристрастности и независимости арбитра является одним из основополагающих прав стороны арбитража, а процедура рассмотрения отвода может быть предусмотрена соглашением сторон, правилами арбитражного учреждения и действующим законодательством.
Как следует из п. 35 Постановления, компетентный суд по просьбе стороны арбитража заново рассматривает отвод, заявленный арбитру, только в случае, если заявление об отводе не было удовлетворено в рамках арбитража.
Такое заявление должно быть подано в компетентный суд в течение одного месяца с момента получения постановления об отказе в удовлетворении отвода. При этом рассмотрение заявления об отводе государственным судом не влияет на арбитражное разбирательства и не мешает составу арбитража вынести решение по существу. В таком случае если заявление об отводе не было рассмотрено до окончания арбитражного разбирательства, сторона арбитража может ссылаться на обстоятельства, которые являются основанием для отвода, в рамках производства об отмене арбитражного решения или о выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение.
Постановление прямо предусматривает, что акты третейских судов о принятии обеспечительных мер, хотя и являются обязательными, но не могут быть принудительно исполнены.
В связи с этим сторонам арбитража гарантируется дополнительное право обращения в компетентный суд с заявлением о принятии обеспечительных мер в связи с третейским разбирательством. Компетентным судом для рассмотрения такого заявления является арбитражный суд, судья или государственный суд системы судов общей юрисдикции по месту арбитража, либо по месту нахождения или месту жительства должника, либо месту нахождения имущества должника.
Стороны могут обратиться в компетентный суд с заявлением об обеспечительных мерах как до подачи аналогичного заявления в третейский суд (или одновременно с ней), так и после принятия третейский судом решения по такому заявлению. Иными словами, наличие постановления или иного акта третейского суда об обеспечительных мерах не препятствует подаче в суд заявления о принятии обеспечительных мер.
Примечательно, что содействие в принятии обеспечительных мер является единственным видом содействия, который осуществляется в отношении третейского разбирательства с местом арбитража как в России, так и за ее пределами.
Отсутствие механизма принуждения в арбитраже также обуславливает полномочие государственных судов рассматривать запросы третейских судов в рамках третейских разбирательств, администрируемых ПДАУ (в том числе, иностранными арбитражными учреждениями, получившими статус ПДАУ), об оказании содействия в получении доказательств. Содействие в получении доказательств может быть также осуществлено по заявлению стороны спора, которой третейским судом выдан запрос для направления в суд. Постановление исходит из широкого толкования понятия «доказательства», которое включает письменные, вещественные и иные документы и материалы.
Функциям контроля посвящены п. 33 раздела 3, а также раздел 5 Постановления.
П. 33 Постановления касается оспаривания постановления третейским судом предварительного характера о наличии у него компетенции. Любая из сторон, если это не исключено прямым соглашением сторон, может обратиться в суд с заявлением о его отмене. Отмена постановления предварительного характера не подлежит обжалованию и является основанием для прекращения незавершенного арбитража. Не подлежит оспариванию также постановление третейского суда об отсутствии у него компетенции. Невозможность обжалования данных постановлений связана с тем, что истец не лишается права на судебную защиту и может обратиться с иском в суд по общим правилам о подсудности спора.
При этом само по себе необжалование постановления третейского суда предварительного характера не лишает сторону арбитража ссылаться на доводы об отсутствии компетенции, выдвинутые в ходе арбитража, в рамках дела об оспаривании или принудительном исполнении арбитражного решения.
Фундаментальным принципом третейского разбирательства является окончательность арбитражного решения. Это означает, что компетентный суд вправе отменить арбитражное решение (с местом арбитража в Российской Федерации), отказать в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда / в признании и приведении в исполнение решения международного коммерческого арбитража только при наличии прямо определенных в законе оснований.
При этом стороны институционального арбитража могут договориться об окончательности арбитражного решения. Такое условие может содержаться только в прямом соглашении сторон и не будет считаться согласованным, если оно содержится в правилах постоянно действующего арбитражного учреждения, о применении которых стороны договорились. Данное положение направлено на дополнительную защиту более слабой стороны правоотношения, которая должна безусловно выразить свою волю на отказ от дополнительной меры контроля со стороны суда. Продолжая эту идею, Верховный Суд позволяет распространять такое прямое соглашение только на стороны третейского разбирательства. Иные лица, в отношении прав и обязанностей которых вынесено арбитражное решение, вправе оспорить такое решение (п. 43).
Все основания для оспаривания и отказа в принудительном исполнении решений третейских судов делятся в Постановлении на две группы:
В число оснований первой группы входит, в частности, недееспособность подписавшего арбитражное соглашение лица, недействительность арбитражного соглашения, нераспространение арбитражного соглашения на конкретный спор, нарушение порядка формирования состава третейского суда и процедуры арбитража, а также ненадлежащие информирование стороны, против которой принято соответствующее решение.
Компетентный суд самостоятельно не проверяет наличие данных оснований для отмены или отказа исполнений третейских решений; он не вправе отменить или отказать в исполнении третейского решения или решения международного коммерческого арбитража со ссылкой на вышеперечисленные основания, если в заявлении стороны отсутствует ссылка на них. Более того, бремя доказывания наличия данных оснований лежит на стороне, заявляющей об их наличии. Таким образом, суд не вправе возлагать на иные стороны обязанность по доказыванию отсутствия данных оснований.
В рамках данной группы оснований особенно важными являются разъяснения по поводу порядка уведомления сторон арбитража, а также нарушения процедуры арбитражного разбирательства.
Согласно разъяснениям ВС РФ, стороны вправе установить любой порядок получения письменных сообщений или соблюдать тот порядок, который установлен в правилах постоянно действующего арбитражного учреждения. При этом извещение, направленное стороне арбитража, третейского разбирательства по адресу, указанному этой стороной, но не полученное по зависящим от нее причинам считается доставленным (п. 48). Это положение соответствует практике Верховного Суда, сложившееся ранее, в том числе отраженной в п. 17 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с выполнением функций содействия и контроля в отношении третейских судов и международных коммерческих арбитражей, утв. Президиумом ВС РФ, от 26.12.2018.
В п. 48 Постановления также указано, что уведомление о времени и месте проведения заседания третейского суда по делу считается надлежащим, только если оно было направлено с таким расчетом, чтобы каждая из сторон располагала разумным сроком для подготовки к разбирательству дела и прибытия на заседание.
Компетентный суд при рассмотрении заявлений об отмене или отказе в исполнении третейских решений всегда проверяет наличие следующих оснований, вне зависимости от наличия соответствующего заявления стороны:
1) неарбитрабильность спора;
2) противоречие арбитражного решения публичному порядку.
Важнейшим положением Постановления можно назвать п. 51, в котором дается определение публичного порядка (фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации).
В этом же пункте Верховный Суд закрепил два конституирующих признака нарушения публичного порядка: во-первых, сам факт нарушения, во-вторых, угроза значительных последствий такого нарушения (например, в виде ущерба суверенитету или безопасности государства).
Наконец, в п. 51 приведены пример обстоятельств, которые сами по себе не могут свидетельствовать о нарушении публичного порядка: применение третейским судом норм иностранного права, не имеющих аналогов в российском праве; неучастие ответчика в третейском разбирательстве; незаявление должником возражений против принудительного исполнения третейского решения.
Кроме того, в Постановлении отражен подход, поощряющий разрешение споров мирным путем: даже если стороны в рамках арбитражного разбирательства не смогли прийти к мировому соглашению, его можно заключить в рамках рассмотрения дела о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение арбитражного решения, а также на стадии исполнительного производства (п. 58).
Наконец, впервые Верховный Суд указал на то, что принудительному исполнению подлежат не только арбитражные решения по существу, но и постановления, на основании которых произведены взыскание и распределение издержек, взыскание арбитражного (третейского) сбора (п. 63).
В целом Постановление отражает позитивный вектор развития судебной практики, начало которому было положено в вышеупомянутом Обзоре ВС РФ в конце 2018 года. Успешное взаимодействие третейских и государственных судов имеет очень важное значение для современного гражданского оборота. Представляется, что принятое Постановление должно поспособствовать формированию единообразной проарбитражной судебной практики и развитию арбитража в России в целом.
